Бывший гитарист MEGADETH Marty Friedman ответил на вопрос аргентинской радиостанции о недавней истории,
рассказанной бывшим барабанщиком Nick’ом Menza:
«Я понятия не имею об истории Nick’a, не знаю, что он сказал и не знаю ничего об этом, но могу сказать, что мне, конечно же, предлагали вернуться в MEGADETH — не только сейчас, но и в прошлом. Но у меня нет сейчас причин возвращаться в MEGADETH.
Просто потому, что эта вакансия не означает «О, это же мой шанс присоединиться к MEGADETH". У меня нет никаких причин пойти на этот шаг. Однако нас с Dave’ом, David’ом и группой в целом связывает близкая дружба, и я люблю их как братьев. Поэтому если они обращаются ко мне, я их слушаю. Мы очень близки. Так что я поддерживаю их и желаю только успеха и силы, и всё будет отлично. Но просто потому что эта вакансия в группе не достаточная причина для того, чтобы вернуться, это не повод взять и отложить всё, чем я занимаюсь, в сторону, и присоединиться к ним. Это не мой вариант».
На вопрос о том, стало бы возвращение в MEGADETH для него «шагом назад», Marty ответил:
«Огромным шагом назад. Огромным.
У меня нет в этом плане никакой ностальгии. Как о том замечательном времени, что мы провели в Аргентине. Это прекрасная часть нашей истории, вот и всё. Так что пришло время двигаться вперёд, делать что-то новое и не зацикливаться на прошлом. Так что я считаю, что им лучше делать что-то новое, а мне лучше заниматься чем-то новым и оставаться самим собой, тем, кем хочу быть. И нет никаких причин ворошить прошлое».
У него также спросили, устал ли он исполнять тяжелую музыку, на что Marty ответил: «Полностью. Я очень быстро устаю, но считаю, что как жанр сейчас тяжёлая музыка стала намного лучше, чем была десять лет назад, потому что стало много экспериментов, много взаимодействий и много странных способов самовыражения, меняющих тяжёлую музыку, что делает её очень жизнеспособной.
Если вы послушаете мою последнюю работу, то там я сотрудничал с норвежской группой SHINING, у которых есть саксофон, это очень свежо и ново. И, по моему мнению, в тяжёлой музыке сейчас есть много элементов, которых не было в ней десять лет назад или даже пять лет назад, так что сейчас много экспериментируют, включая и меня самого.
Так что я больше не утомляюсь от тяжелой музыки, я пробую сделать в ней что-то новое».